Кроме того, разоблачители утверждают, что герой-Гумилев на первой мировой воевал простым солдатом, посему хлебнул настоящей войны досыта, тогда как тыловик-Симонов писал свой фронтовые заметки и стихи в тишине редакторской комнаты. Завершая безапелляционно выстроенную цепочку рассуждений, знатоки вслед за поэтом Е.Винокуровым резюмируют: Фраза «Жди меня - я не вернусь» Гумилева, безусловно, на порядок сильнее, чем парафраз Симонова «Жди меня – и я вернусь», который её, исказив, и позаимствовал (вместе со стихотворным размером)».
Думается, что подобное упрощение истории, доведение ее до абсурда явно неэтично. Тем более, когда авторы показывают явную скудность собственных знаний. Точнее, я бы сказал даже не о нулевой квалификации, а даже о нежелании подробнее покопаться в том же интернете, замечу, далеко не всегда достоверном. Хотелось бы найти где-то по-настоящему грамотный разбор этой темы. Ведь даже при беглом изучении вопроса понимаешь минимум неоднозначность выводов.
Знают ли авторы, что Ахматова развелась с Гумилевым еще в 5 августа 1918 году? Отношения между поэтами разладились давно, но до революции развестись и вновь вступить в брак было невозможно. До 1922 года Ахматова была замужем за Владимиром (Вольдемаром) Шулейко, русским востоковедом, поэтом и переводчиком. Конечно, Ахматова могла остаться поклонницей творчества бывшего мужа и биться за его наследие, но тут лучше разбираться глубоко и не делать поспешных резюме.
Свое стихотворение Симонов написал совсем не в тиши редакторских комнат, как пытаются съехидничать обличители. Пройдя войну на Халкин-Голе, поэт незадолго до повторной демобилизации, летом 1941 года, на несколько дней приехал в Москву и остановился на даче своего друга, писателя Льва Кассиля в Переделкино. Своего жилья в столице он, получается, не имел.
Алексей Симонов об отношении Сталина к отцу говорил так: «Никаких доказательств того, что Сталин относился к отцу особенно хорошо, я не нахожу. Да, отец рано стал знаменитым. Но не потому, что Сталин его любил, а потому, что написал «Жди меня». Это стихотворение было молитвой для тех, кто ждал с войны своих мужей. Оно и обратило внимание Сталина на моего папу». Разумеется, «папа» писал в честь Сталина при жизни Вождя, и скорбные посмертные стихи. Но разве в то время могло быть иначе? Это сейчас, из нынешнего времени, когда можно писать почти все, что угодно, легко судить человека. Кстати, когда Серов и Симонов развелись, автор втихую снял свое посвящение.
Как вам мысль о том, что собственно перу Николая Гумилева принадлежат первые четыре строчки (приведенные в этой статье), а остальное дописано неким «графоманом»? Исследователь-любитель по имени Лев с сайта
www.poezia.ru скачал 8 томов Собрания Сочинений Гумилева (издательство «Воскресенье»,
ISBN: 5-93494-080-5), проверил оглавления первых четырёх томов и стихотворения "Жди меня, я не вернусь" там не нашёл. Конечно, данное издание не является полным, и в него не вошли черновики и неизданные стихотворения Николая Гумилева. Но почему не вошло именно то стихотворение, для включения которого и публикации которого вроде бы есть столько поводов?
Константин Симонов утверждал: "Гумилев участвовал в одном из контрреволюционных заговоров в Петрограде - этот факт установленный. Примем этот факт как данность". Основывался ли он на каких-то фактах или действовал по соображениям конъюнктуры, думается, здесь мы не решим. В любом случае, к гибели Гумилева Симонов не причастен.
Между тем, доказано, что дело о заговорщике-Гумилеве шито белыми нитками по принципу «если бы да кабы».
Исследователь приговора по делу поэта говорит о том, что «Н.С.Гумилев действительно совершил преступление, но вовсе не контрреволюционное, которое в настоящее время относится к роду особо опасных государственных преступлений, а так называемое сейчас, иное государственное преступление. А именно – он не донес органам советской власти, что ему предлагали вступить в заговорщицкую офицерскую организацию, от чего он категорически отказался». Никаких других обвинительных материалов, которые изобличали бы Гумилева в участии в антисоветском заговоре, в том уголовном деле, по материалам которого осужден Гумилев, нет. Еще одна вина, но можно так сказать, перед самим собой и историей: поэт был большим романтиком и безрассудным человеком, не верящим в то, что с ним может случиться что-то подобное на то, что, к несчастью, произошло. Скорее всего, так называемый заговор Таганцева был сфабрикован ВЧК. По прошествии 90 лет из 253 томов следственного дела доступно лишь три тома, а 250 томoв по-прежнему засекречены. Одна вина поэта очевидна, но можно так сказать, перед самим собой и историей: поэт был большим романтиком и безрассудным человеком, не верящим в то, что с ним может случиться что-то подобное на то, что, к несчастью, произошло. И просто стал жертвой интриг и обстоятельств.
Что касается плагиата. Что же, тема соблюдения авторских прав в наше время очень актуальна. Но здесь явно иной случай. Возможно, стих [ненавистного?] Гумилева и дал идею написать новое произведение. Вероятное совпадение ключевых слов первой строчки и размер стиха еще не говорит о том, что стихотворение украдено. Это если следовать утверждению, что Симонов написал свой текст после прочтения рукописи Гумилева. Но по-любому, симоновский текст втрое длиннее гумилевского, а содержанием, лексикой, смыслом отличается полностью. Важно, что у Симонова все строчки начинаются классически – с заглавной буквы, в то время как Гумилев четные строки начинает со строчных. Объединяет два текста только то, что они действительно по существу – две молитвы. Только молятся авторы по-разному. Но подробностей мы все равно уже не узнаем.
Вот и получается, что Симонов украл-не украл, а Гумилев писал-не писал. Где же правда? Если автор стихотворения Гумилев, то стих гениальный, если графоман – то текст никакой? И вот так взять стихотворение, которое вдохновляло людей всю войну, смешать с дерьмом? Как сейчас это стало просто! Все дорвались до эфира и можно запросто выражать свои умные мысли, даже, если умные мысли бредовые и абсурдные. Я же оставляю за собой право воздержаться от итогов и просто принять все собранное к сведению.
Закончить свою статью хотелось бы
цитатой Николая Габалова. Думается, Николай прав. «Почему нельзя воздать должное строкам Гумилева (если, конечно, его – прим. мое), не плюя в сторону автора "Живых и мертвых? " Даже если он действительно препятствовал реабилитации (офицера? убежденного монархиста? врага Советской власти?) Гумилева, считает Габалов, это совсем не значит, что надо приписывать Симонову все мыслимые и немыслимые грехи. От себя добавлю - тем более, так оголтело, предвзято и непрофессионально.
